Выбранные фото
Памятник Эмилии Плятэр на старом кладбище в Коптёво Фото © Dominik Abłamowicz |
Эмилия Плятэр Фото © Dominik Abłamowicz |
Памятник Эмилии Плятэр в Коптёве, 1999 (фот. с Wikipedia) Фото © Dominik Abłamowicz |
В галерее исторических и культурных деятелей Беларуси есть уникальный и необычайно яркий персонаж, судьба и жизнь которого напоминает неземной красоты комету, что, прочертив темное небо, сгорает огненным хвостом в звездных просторах. Действительно, эта жизнь, к сожалению, очень рано оборвалась. Имя героини во многом стало нарицательным, символом, примером пожертвования собой во имя Родины. Речь идет об Эмилии Плятер - легендарной героине восстания 1830-1831 годов, белорусской поэтессе и фольклористке.
Происходила Эмилия из старинного и богатого графского рода, который имел поместья по всей территории Речи Посполитой - в Беларуси, Польше, Литве, Латвии. Родилась она в Вильно 13 ноября 1806 года, а вскоре вместе с матерью поселилась в имении Ликсна Витебской губернии. Эмилия с детства была наделена сильной волей, была серьезной, ее мало интересовали женские увлечения: игры, танцы, наряды, мечты о мужчинах и замужестве. Дома имелась великолепная библиотека, и девочка учила историю и литературу Речи Посполитой, читала книги о знаменитых людях, которые с оружием в руках воевали за свободу своей страны, в том числе и о Жанне д'Арк, портрет которой висел в ее комнате вместе с портретами Костюшко и других национальных героев.
Чтобы стать похожей на свою героиню, Эмилия готовила себя не только морально, но и физически - училась ездить верхом, преодолевать рвы и болота, фехтовать, стрелять, охотилась, совершала далекие походы. Она была близка к среде филоматов и филаретов, зачитывалась их произведениями. Под влиянием поэтов-филоматов Плятер увлеклась белорусским фольклором, занялась его собиранием и записыванием. По поспоминаниям витебчанина М. Маркса, во второй половине 20-х годов XIX века Эмилия не раз приезжала в Витебск, бывала в их доме, дружила с его матерью. М. Маркс ставил Эмилию Плятер в первый ряд деятелей на заброшенной тогда культурной ниве нашего народа, считал ее как бы предвестницей белорусского Возрождения XIX века.
Вот свидетельство-размышление М.Маркса: "Первая она - наверное, я не ошибаюсь - с горячностью, свойственной чувствительным и благородным сердцам, отдалась душой белорусскому люду, изучала его беду и сочувствовала ей, стараясь по возможности облегчить ее; собирала и пела его песни, щедро платила за их доставку и пробовала перо в их подражании. На фортепиано она умела выразительней всего передать и лихость, и печаль народных мотивов, и даже тембр сопрано-жалейки и баса-дуды". Виртуозно владела Эмилия жанром голошений, увлекалась белорусской хореографией, сама мастерски танцевала народные танцы, очень любила "Лепятуху". К сожалению, практически ничего из ее поэтического и фольклорного наследия до нас не дошло, как и вообще многое из белорусской литературы, которая не имела в то время своей печати.
Естественно, что, имея такую натуру и воспитание, Эмилия Плятер не стояла в стороне от освободительного движения, наоборот - смело шла навстречу жизненным и политическим бурям. Когда началось восстание 1831 года, отважная девушка бросила все - богатство, привольное житье и отдала себя делу своей жизни.
Как только Эмилия услышала о восстании в Варшаве, она сразу же села на коня и объездила своих ближайших родственников и знакомых, с тем чтобы те готовились к вооруженному восстанию в Литве и Беларуси. Встречается Плятер также со своими кузенами Люцианом и Фердинандом, их товарищем Александром Рыпинским, курсантами школы подхорунжих из Динабургской крепости. Обсуждался план захвата последней силами отряда, который сформирует Эмилия и приведет для штурма, и курсантами, которые должны были организовать отряд для внутреннего удара. Гарнизон крепости был небольшим, а укрепления слабыми, так что заговорщики надеялись на успех. Но планы не сбылись, так как школу закрыли, подхорунжих выслали во внутренние губернии, а крепость усилили дополнительными частями. Встреча закончилась посвящением Эмилии в Рыцаря-Деву согласно старинным традициям.
В Польше уже шли бои, а в Беларуси и Литве пока стояла гнетущая тишина. Не хватало терпения, и Эмилия поехала в Вильно, чтобы встретиться с людьми, которые должны были что-то знать. Возможно, ей удалось как-то выйти на Виленский центральный повстанческий комитет. А узнав о захвате Росиен Ю. Гружевским, она сразу же начинает действовать: посещает соседние деревни, призывая брать оружие и готовить косы. Эмилия подрезала свои длинные красивые волосы, переоделась в подготовленный ранее мундир и уже через неделю, 29 марта, появилась на площади местечка Дусят, перед костелом. Как пишут свидетели, за четверть часа Плятер собрала отряд количеством в 280 стрелков, 60 конных, несколько сотен косинеров. Помогал ей в этом Люциан Вейсенхоф.
Во главе с Эмилией и Цезарием Плятерами партизанский отряд пошел на Динабург (Двинск, Даугавпилс). 30 марта, совершив по дороге нападение на почтовую станцию Даугели, партизаны разбили небольшой русский отряд, добыли 60 лошадей и немного оружия. 2 апреля они встретились с охранной частью генерала Ширмана. Под Утяной состоялся бой, в результате которого русские отступили. Во время боя Плятер своим примером вдохновляла товарищей на мужество. 4 апреля отряд взял местечко Езеросы. Эмилия вписала акт восстания в городскую и судовую книги.
После того, как казаки выбили отряд из местечка и почти что разбили его, Эмилия и ее адъютантка Мария Прушинская с группой партизан добрались до отряда Кароля Залусского около города Поневежа. Появление девушек в отряде подняло боевой дух партизан. Повстанцы с радостью встретили Эмилию и считали за честь служить вместе с ней. Приближение сильных русских войск вынудило Залусского отходить на соединение с большей группой партизан. Марш был очень тяжелым, проходил днем и ночью, через болота, поля, по колено в грязи. Они дошли до Шадова, где остановились на отдых. Однако противник не дал отдохнуть и 4 мая начал окружать отряд. Чтобы помешать этому, в атаку пошли стрелки и виленские студенты. Эмилия с честью выдержала битву, отряд вырвался, но был вынужден снова отходить при постоянном контакте с неприятелем.
Шли на Байшогалу, по Ковенскому тракту. Заболевшая Эмилия, будучи в полубессознательном состоянии, едва не попала в руки русских. Ее оставили в крестъянской хате, но как только состояние здоровья немного улучшилось, девушка отправилась искать повстанцев. Сначала она шла одна, затем к ней присоединялись отдельные партизаны и небольшие группы. Так во главе их дошла она до Залусского, лагерь которого разместился возле Росиен. Вилькомирские стрелки встретили Эмилию овацией. После совещания, на котором было решено разделиться на небольшие отряды и каждому из них вести борьбу в своих поветах, Эмилия возглавила вилькомирцев. 17 мая они захватили город Вилькомир и были с триумфом встречены его жителями. К Эмилии присоединились Мария Романович и Антонина Томашевская.
В июне в Жеймах Трокского повета ее отряд встретился с регулярной польской армией генерала Хлоповского. Хлоповский принял Эмилию очень приязненно и, когда она не согласилась вернуться домой и подождать там с надеждой победы, взял в свой штаб. Неслыханная вещь - молодая женщина была официально поставлена над бывалыми солдатами, назначена почетным командиром 1-й роты 25-го линейного полка повстанческой армии, ей был присвоен чин капитана. С этой военной частью Эмилия и ее соратницы пришли в Ковно, занятое польской армией. Здесь известная знакомая Адама Мицкевича Ковальская дала в своем доме бал в честь Эмилии. А 27 июня состоялась битва, во время которой девушка снова чуть не попала в плен. Избежать его удалось благодаря самоотверженности майора Кекерницкого, который отдал ей своего коня, а сам попал к русским. Вдогонку бросились казаки, конь Эмилии не смог перепрыгнуть через ограду, и она упала. Мария Романович начала стрелять из карабина, на помощь подоспел майор Мацевич - и Эмилия спаслась, хоть и была ранена.
Непрерывные бои, сражения, и повсюду она - хрупкая девушка, символ преданности и мужества, непреклонной воли к свободе. 19 июня она участвует в битве под Вильно - пике восстания на территории былого Великого княжества Литовского. Задача у объединенных сил повстанцев была одна - овладеть столицей ВКЛ. Однако взять город не удалось. Сюда были стянуты крупные соединения русских войск. Повстанцы понесли большие потери и вынуждены были отступать на запад. Это поражение ознаменовало перелом в деле восстания. В дальнейшем инициатива переходит в руки противника.
Все три подруги были при генерале Хлоповском, когда 8 июля было решено атаковать Шавли (Шауляй). Литовский полк Эмилии охранял обоз, который также был втянут в битву. Плятер в бою проявила чрезвычайную отвагу, что было отмечено в рапорте генерала Гелгуда.
9 июля на военном совете в Куршанах было решено разделить армию в Литве на три части, которые будут действовать в трех направлениях. Эмилия осталась при Хлоповском, на которого возлагала большие надежды. Однако 13 июля она узнает, что тот, уходя от окружавших его русских войск, задумал перейти на территорию Пруссии. В отчаянии Эмилия заклинала Хлоповского отменить свой приказ и воевать дальше, даже если придется погибнуть. "Лучше было бы умереть с честью, - заявила девушка, - чем окончить таким позором. Счастливого пути, генерал! Что касается меня, пока искра жизни будет в груди, буду сражаться за Отчизну".
Эмилия покидает части, уходившие в Пруссию, где они будут вынуждены сложить оружие, и решает добраться до Польши, чтобы присоединиться к воюющим подразделениям. Прошли почти всю Литву с севера на юг и очутились в районе Сейн. Эмилия была совершенно измождена, и на 11-й день путешествия потеряла сознание. Друзья вынуждены были оставить ее в придорожной хате. Затем Эмилию перенесли в ближайший двор Абломовича, где она скрывалась под разными именами (Коровинской, Щавинской), когда немного поправилась, Абломовичи привезли ее к себе домой как учительницу своих детей.
Эмилию полюбили все взрослые и дети. Чтобы не повредить здоровью, ей не говорили, что восстание окончилось трагично. Она узнала об этом только в конце октября - и это добило ее. Непрерывные суровые походы, нелегкие и для закаленных мужчин, душевный надлом - и ее больное сердце не выдержало. Через несколько недель - 23 декабря 1831 г. - смерть настигла отважную белорусскую девушку. Ее кончина как бы символизировала и конец восстания. Похоронена Эмилия Плятэр была на ближайшем кладбище в местечке Коптёво возде Друскеник (теперь местечко Капчяместис в Литве)
Стоит заметить, что неординарная линия судьбы Эмилии Плятер некоторым образом продолжалась и после ее смерти. Интересные документы о ней попадаются в Минском историческом архиве. В 1833 году разбитые повстанцы, как известно, сделали попытку вернуться из-за границы в Польшу, Литву, Беларусь, чтобы снова поднять знамя борьбы. Тогда в переписке представителей русской администрации снова появилось имя нашей героини (так как не все еще знали о ее судьбе, власти по-прежнему считали Эмилию Плятер опасной). В августе того же года виленский генерал-губернатор князь Долгоруков сообщил своему коллеге в Витебске князю Хованскому слух о том, будто бы Эмилия Плятер, живая и здоровая, тайно привезена из-за границы в Талюны, имение графа Плятера на Ковенщине. Говорили, что привез ее в своем экипаже графский управляющий дворянин Минхгаузен. Несмотря на определенную литературность фамилии (будто сошел с книжных страниц неудержимый немецкий фантазер), выяснилось, что такой управляющий действительно есть, но привез он всего только землячку Эмилии, юную дочку некого дворянина Немчинского из Динабургского повета. Относительно же судьбы нашей героини тот же Долгоруков сообщил собранные известия, что до взятия Варшавы (8 сентября 1831 года) она находилась в районе Сейненской округи "в разных местах у помещиков под названием Щавинской и потом в деревне Юстиново у г. Абломовича, будучи больна, объявила перед кончиною настоящее имя и умерла".
Карательная машина работала на полную мощность. Коснулось это и нашей героини. Посмертно она была причислена к разряду государственных преступников, все ее имения и имущество были конфискованы. Тогда, видимо, и погибли белорусские рукописи Плятер, что упоминаются в описи имущества, рукописи, которых мы уже никогда не увидим, которым и цены нет. Кто знает, кого утратила наша земля, какой талант сгорел в самом начале своего пути, что могло бы вырасти из этой девушки, проживи она дольше? Вместо этого мы видим страшную, трагическую судьбу. Как символично, почти эпитафией звучат эти две уцелевшие строчки, написанные в жанре погребальных народных голошений, все, что осталось нам от нее:
Авой, авой, дзяцюк ты мой!
Не на радасьць,
не на шчасьце ты радзiЎся!
Это она из плеяды тех белорусов-"литвинов", которые жили в то время, когда денационализация делала из людей патриотов с раздвоенным сознанием. Когда сегодняшнего понятия "Беларусь" не существовало. Когда этим названием называлась часть ее, а часть - Литвой. Когда у лучших представителей страны самосознание было белорусско-польским или белорусско-русским. Когда гении от безысходности становились гениями соседних наций, что сегодня и позволяет присваивать их другим. Главное, чтобы это знали мы.
Об Эмилии говорили уже во время восстания. Из уст в уста передавали о ней рассказы, которые обрастали фантазиями и легендами. Известия о героизме бесстрашной "литвинки", новой Жанны д'Арк, как ее стали называть, разлетелись по всему миру. В Париже ставился спектакль, где центральной героиней была белорусская девушка. Художники писали о ней картины. Ее имя вошло в легенды, по свежим следам она воспета в известном стихотворении Мицкевича "Смерть полковника", в многочисленных произведениях других писателей и поэтов Польши, Франции, Германии, Италии, Венгрии, Англии. О ней рассказывают романы и драмы, в ее честь названа одна из центральных улиц Варшавы, ей ставятся памятники. На сегодняшний день будет уже хорошо, если о ней на родине хоть немного узнает народ, на языке которого писала стихи и песни забытая героиня Беларуси - Эмилия Плятер.
Происходила Эмилия из старинного и богатого графского рода, который имел поместья по всей территории Речи Посполитой - в Беларуси, Польше, Литве, Латвии. Родилась она в Вильно 13 ноября 1806 года, а вскоре вместе с матерью поселилась в имении Ликсна Витебской губернии. Эмилия с детства была наделена сильной волей, была серьезной, ее мало интересовали женские увлечения: игры, танцы, наряды, мечты о мужчинах и замужестве. Дома имелась великолепная библиотека, и девочка учила историю и литературу Речи Посполитой, читала книги о знаменитых людях, которые с оружием в руках воевали за свободу своей страны, в том числе и о Жанне д'Арк, портрет которой висел в ее комнате вместе с портретами Костюшко и других национальных героев.
Чтобы стать похожей на свою героиню, Эмилия готовила себя не только морально, но и физически - училась ездить верхом, преодолевать рвы и болота, фехтовать, стрелять, охотилась, совершала далекие походы. Она была близка к среде филоматов и филаретов, зачитывалась их произведениями. Под влиянием поэтов-филоматов Плятер увлеклась белорусским фольклором, занялась его собиранием и записыванием. По поспоминаниям витебчанина М. Маркса, во второй половине 20-х годов XIX века Эмилия не раз приезжала в Витебск, бывала в их доме, дружила с его матерью. М. Маркс ставил Эмилию Плятер в первый ряд деятелей на заброшенной тогда культурной ниве нашего народа, считал ее как бы предвестницей белорусского Возрождения XIX века.
Вот свидетельство-размышление М.Маркса: "Первая она - наверное, я не ошибаюсь - с горячностью, свойственной чувствительным и благородным сердцам, отдалась душой белорусскому люду, изучала его беду и сочувствовала ей, стараясь по возможности облегчить ее; собирала и пела его песни, щедро платила за их доставку и пробовала перо в их подражании. На фортепиано она умела выразительней всего передать и лихость, и печаль народных мотивов, и даже тембр сопрано-жалейки и баса-дуды". Виртуозно владела Эмилия жанром голошений, увлекалась белорусской хореографией, сама мастерски танцевала народные танцы, очень любила "Лепятуху". К сожалению, практически ничего из ее поэтического и фольклорного наследия до нас не дошло, как и вообще многое из белорусской литературы, которая не имела в то время своей печати.
Естественно, что, имея такую натуру и воспитание, Эмилия Плятер не стояла в стороне от освободительного движения, наоборот - смело шла навстречу жизненным и политическим бурям. Когда началось восстание 1831 года, отважная девушка бросила все - богатство, привольное житье и отдала себя делу своей жизни.
Как только Эмилия услышала о восстании в Варшаве, она сразу же села на коня и объездила своих ближайших родственников и знакомых, с тем чтобы те готовились к вооруженному восстанию в Литве и Беларуси. Встречается Плятер также со своими кузенами Люцианом и Фердинандом, их товарищем Александром Рыпинским, курсантами школы подхорунжих из Динабургской крепости. Обсуждался план захвата последней силами отряда, который сформирует Эмилия и приведет для штурма, и курсантами, которые должны были организовать отряд для внутреннего удара. Гарнизон крепости был небольшим, а укрепления слабыми, так что заговорщики надеялись на успех. Но планы не сбылись, так как школу закрыли, подхорунжих выслали во внутренние губернии, а крепость усилили дополнительными частями. Встреча закончилась посвящением Эмилии в Рыцаря-Деву согласно старинным традициям.
В Польше уже шли бои, а в Беларуси и Литве пока стояла гнетущая тишина. Не хватало терпения, и Эмилия поехала в Вильно, чтобы встретиться с людьми, которые должны были что-то знать. Возможно, ей удалось как-то выйти на Виленский центральный повстанческий комитет. А узнав о захвате Росиен Ю. Гружевским, она сразу же начинает действовать: посещает соседние деревни, призывая брать оружие и готовить косы. Эмилия подрезала свои длинные красивые волосы, переоделась в подготовленный ранее мундир и уже через неделю, 29 марта, появилась на площади местечка Дусят, перед костелом. Как пишут свидетели, за четверть часа Плятер собрала отряд количеством в 280 стрелков, 60 конных, несколько сотен косинеров. Помогал ей в этом Люциан Вейсенхоф.
Во главе с Эмилией и Цезарием Плятерами партизанский отряд пошел на Динабург (Двинск, Даугавпилс). 30 марта, совершив по дороге нападение на почтовую станцию Даугели, партизаны разбили небольшой русский отряд, добыли 60 лошадей и немного оружия. 2 апреля они встретились с охранной частью генерала Ширмана. Под Утяной состоялся бой, в результате которого русские отступили. Во время боя Плятер своим примером вдохновляла товарищей на мужество. 4 апреля отряд взял местечко Езеросы. Эмилия вписала акт восстания в городскую и судовую книги.
После того, как казаки выбили отряд из местечка и почти что разбили его, Эмилия и ее адъютантка Мария Прушинская с группой партизан добрались до отряда Кароля Залусского около города Поневежа. Появление девушек в отряде подняло боевой дух партизан. Повстанцы с радостью встретили Эмилию и считали за честь служить вместе с ней. Приближение сильных русских войск вынудило Залусского отходить на соединение с большей группой партизан. Марш был очень тяжелым, проходил днем и ночью, через болота, поля, по колено в грязи. Они дошли до Шадова, где остановились на отдых. Однако противник не дал отдохнуть и 4 мая начал окружать отряд. Чтобы помешать этому, в атаку пошли стрелки и виленские студенты. Эмилия с честью выдержала битву, отряд вырвался, но был вынужден снова отходить при постоянном контакте с неприятелем.
Шли на Байшогалу, по Ковенскому тракту. Заболевшая Эмилия, будучи в полубессознательном состоянии, едва не попала в руки русских. Ее оставили в крестъянской хате, но как только состояние здоровья немного улучшилось, девушка отправилась искать повстанцев. Сначала она шла одна, затем к ней присоединялись отдельные партизаны и небольшие группы. Так во главе их дошла она до Залусского, лагерь которого разместился возле Росиен. Вилькомирские стрелки встретили Эмилию овацией. После совещания, на котором было решено разделиться на небольшие отряды и каждому из них вести борьбу в своих поветах, Эмилия возглавила вилькомирцев. 17 мая они захватили город Вилькомир и были с триумфом встречены его жителями. К Эмилии присоединились Мария Романович и Антонина Томашевская.
В июне в Жеймах Трокского повета ее отряд встретился с регулярной польской армией генерала Хлоповского. Хлоповский принял Эмилию очень приязненно и, когда она не согласилась вернуться домой и подождать там с надеждой победы, взял в свой штаб. Неслыханная вещь - молодая женщина была официально поставлена над бывалыми солдатами, назначена почетным командиром 1-й роты 25-го линейного полка повстанческой армии, ей был присвоен чин капитана. С этой военной частью Эмилия и ее соратницы пришли в Ковно, занятое польской армией. Здесь известная знакомая Адама Мицкевича Ковальская дала в своем доме бал в честь Эмилии. А 27 июня состоялась битва, во время которой девушка снова чуть не попала в плен. Избежать его удалось благодаря самоотверженности майора Кекерницкого, который отдал ей своего коня, а сам попал к русским. Вдогонку бросились казаки, конь Эмилии не смог перепрыгнуть через ограду, и она упала. Мария Романович начала стрелять из карабина, на помощь подоспел майор Мацевич - и Эмилия спаслась, хоть и была ранена.
Непрерывные бои, сражения, и повсюду она - хрупкая девушка, символ преданности и мужества, непреклонной воли к свободе. 19 июня она участвует в битве под Вильно - пике восстания на территории былого Великого княжества Литовского. Задача у объединенных сил повстанцев была одна - овладеть столицей ВКЛ. Однако взять город не удалось. Сюда были стянуты крупные соединения русских войск. Повстанцы понесли большие потери и вынуждены были отступать на запад. Это поражение ознаменовало перелом в деле восстания. В дальнейшем инициатива переходит в руки противника.
Все три подруги были при генерале Хлоповском, когда 8 июля было решено атаковать Шавли (Шауляй). Литовский полк Эмилии охранял обоз, который также был втянут в битву. Плятер в бою проявила чрезвычайную отвагу, что было отмечено в рапорте генерала Гелгуда.
9 июля на военном совете в Куршанах было решено разделить армию в Литве на три части, которые будут действовать в трех направлениях. Эмилия осталась при Хлоповском, на которого возлагала большие надежды. Однако 13 июля она узнает, что тот, уходя от окружавших его русских войск, задумал перейти на территорию Пруссии. В отчаянии Эмилия заклинала Хлоповского отменить свой приказ и воевать дальше, даже если придется погибнуть. "Лучше было бы умереть с честью, - заявила девушка, - чем окончить таким позором. Счастливого пути, генерал! Что касается меня, пока искра жизни будет в груди, буду сражаться за Отчизну".
Эмилия покидает части, уходившие в Пруссию, где они будут вынуждены сложить оружие, и решает добраться до Польши, чтобы присоединиться к воюющим подразделениям. Прошли почти всю Литву с севера на юг и очутились в районе Сейн. Эмилия была совершенно измождена, и на 11-й день путешествия потеряла сознание. Друзья вынуждены были оставить ее в придорожной хате. Затем Эмилию перенесли в ближайший двор Абломовича, где она скрывалась под разными именами (Коровинской, Щавинской), когда немного поправилась, Абломовичи привезли ее к себе домой как учительницу своих детей.
Эмилию полюбили все взрослые и дети. Чтобы не повредить здоровью, ей не говорили, что восстание окончилось трагично. Она узнала об этом только в конце октября - и это добило ее. Непрерывные суровые походы, нелегкие и для закаленных мужчин, душевный надлом - и ее больное сердце не выдержало. Через несколько недель - 23 декабря 1831 г. - смерть настигла отважную белорусскую девушку. Ее кончина как бы символизировала и конец восстания. Похоронена Эмилия Плятэр была на ближайшем кладбище в местечке Коптёво возде Друскеник (теперь местечко Капчяместис в Литве)
Стоит заметить, что неординарная линия судьбы Эмилии Плятер некоторым образом продолжалась и после ее смерти. Интересные документы о ней попадаются в Минском историческом архиве. В 1833 году разбитые повстанцы, как известно, сделали попытку вернуться из-за границы в Польшу, Литву, Беларусь, чтобы снова поднять знамя борьбы. Тогда в переписке представителей русской администрации снова появилось имя нашей героини (так как не все еще знали о ее судьбе, власти по-прежнему считали Эмилию Плятер опасной). В августе того же года виленский генерал-губернатор князь Долгоруков сообщил своему коллеге в Витебске князю Хованскому слух о том, будто бы Эмилия Плятер, живая и здоровая, тайно привезена из-за границы в Талюны, имение графа Плятера на Ковенщине. Говорили, что привез ее в своем экипаже графский управляющий дворянин Минхгаузен. Несмотря на определенную литературность фамилии (будто сошел с книжных страниц неудержимый немецкий фантазер), выяснилось, что такой управляющий действительно есть, но привез он всего только землячку Эмилии, юную дочку некого дворянина Немчинского из Динабургского повета. Относительно же судьбы нашей героини тот же Долгоруков сообщил собранные известия, что до взятия Варшавы (8 сентября 1831 года) она находилась в районе Сейненской округи "в разных местах у помещиков под названием Щавинской и потом в деревне Юстиново у г. Абломовича, будучи больна, объявила перед кончиною настоящее имя и умерла".
Карательная машина работала на полную мощность. Коснулось это и нашей героини. Посмертно она была причислена к разряду государственных преступников, все ее имения и имущество были конфискованы. Тогда, видимо, и погибли белорусские рукописи Плятер, что упоминаются в описи имущества, рукописи, которых мы уже никогда не увидим, которым и цены нет. Кто знает, кого утратила наша земля, какой талант сгорел в самом начале своего пути, что могло бы вырасти из этой девушки, проживи она дольше? Вместо этого мы видим страшную, трагическую судьбу. Как символично, почти эпитафией звучат эти две уцелевшие строчки, написанные в жанре погребальных народных голошений, все, что осталось нам от нее:
Авой, авой, дзяцюк ты мой!
Не на радасьць,
не на шчасьце ты радзiЎся!
Это она из плеяды тех белорусов-"литвинов", которые жили в то время, когда денационализация делала из людей патриотов с раздвоенным сознанием. Когда сегодняшнего понятия "Беларусь" не существовало. Когда этим названием называлась часть ее, а часть - Литвой. Когда у лучших представителей страны самосознание было белорусско-польским или белорусско-русским. Когда гении от безысходности становились гениями соседних наций, что сегодня и позволяет присваивать их другим. Главное, чтобы это знали мы.
Об Эмилии говорили уже во время восстания. Из уст в уста передавали о ней рассказы, которые обрастали фантазиями и легендами. Известия о героизме бесстрашной "литвинки", новой Жанны д'Арк, как ее стали называть, разлетелись по всему миру. В Париже ставился спектакль, где центральной героиней была белорусская девушка. Художники писали о ней картины. Ее имя вошло в легенды, по свежим следам она воспета в известном стихотворении Мицкевича "Смерть полковника", в многочисленных произведениях других писателей и поэтов Польши, Франции, Германии, Италии, Венгрии, Англии. О ней рассказывают романы и драмы, в ее честь названа одна из центральных улиц Варшавы, ей ставятся памятники. На сегодняшний день будет уже хорошо, если о ней на родине хоть немного узнает народ, на языке которого писала стихи и песни забытая героиня Беларуси - Эмилия Плятер.
Ярош МАЛИШЕВСКИЙ
Белорусская Жанна д'Арк
Туризм и отдых, №39, 3.10.2002
http://tio.agava.ru/newsp/2002/39/06.shtml